А. А. Али-заде (Абдулла Али)
 |
 |
ПРАЗДНИК НОВРУЗ И ИСЛАМСКАЯ ДОКТРИНА
Рассматриваемые вопросы:
1. История возникновения праздника Новруз.
2. Элементы анимизма и его политеистическая сущность.
3. Сохранение идей и древней обрядности этого праздника в традициях иранских и тюркских народов современности.
4. Праздники в исламских первоисточниках и работах мусульманских ученых.
5. Несовместимость идей и обрядности зороастрийских празднеств с принципами Ислама.
6. Всеобщность и глобальность Ислама.
Праздник Новруз связан с верованиями древних индо-ариев и праздновался в древнем Иране. Его проведение приурочивали ко дню весеннего равноденствия. Этот праздник был натуралистическим, и символизировал преклонение человека перед силами природы.
История происхождения его неизвестна. Согласно иранской мифологии, в этот день был похоронен герой Сиявуш, убитый туранцем Афрасиябом. Эта легенда упоминается в Авесте (Ард-Яшт 17: 42) [1, c. 370]. Более подробно она описана в «Шах-намэ» Фирдоуси. «Из дошедших до нас источников явствует, что день похорон Сиявуша был назван «Новруз» и ежегодно отмечается как праздничный…» [2, c. 3].
Известно, что этот праздник содержал анимистические элементы. В день Новруза древние индоарии поклонялись т.н. «фраваши» — духам усопших предков. Этот обычай позднее был заимствован зороастризмом, который стал официальной религией Ирана. Один из семи основных праздников зороастрийцев «совпадал с концом зимы и преддверием весны и переходил в праздник поминания душ предков (Новруз). Он приходился на ночь накануне весеннего равноденствия» [3, c. 69].
Британская ученая М. Бойс отмечает, что помимо всего этого, в зороастризме этот праздник был посвящен непосредственно огню, который древние зороастристы считали жизненной силой и поклонялись ему. «Зороастр приурочил этот праздник к весеннему равноденствию, использовав по-видимому, древнее празднование наступления весны, которое посвятил Аша-Вахишта («Лучшей праведности») и огню. Этот праздник возвещает наступление ахуровского времени года — лета — и отмечает ежегодное поражение Злого Духа. По зороастрийским обычаям, в полдень Нового дня приветствовали возвращение из-под земли полуденного духа Рапитвина, несущего тепло и свет. После этого духу Рапитвина ежедневно поклоняются в отведенное ему полуденное время, которая сейчас называется «Рапитва» и призывают в молитвах Аша-Вахишта в течение всего лета» [4, с. 45].
Посвящение этого праздника огню в более поздней зороастрийской традиции, несомненно. В день Новруза еше с Ахеменидского и Сасанидского периодов в храмах совершались поклонения огню. Иранские правители того периода принимали в этот день подарки от покоренных народов [4, c. 71]. Огни разжигались повсюду, начиная с самого высокого места на крышах домов и кончая свечами на праздничных столах [3, c. 72]. В настоящее время эти обычаи частично сохранились. Так в некоторых районах Азербайджана «на всех холмах разжигаются костры» [5, c. 106]. Люди становятся в круг вокруг огня и исполняют фольклорные песни [5, c. 106, 115]. Свечи также являются атрибутами праздничных столов в день «Новруза» и предшествующих ему дней (приготовления к нему начинаются за несколько недель до праздника) [5, c. 115].
Аналогичные традиции сохранились в Иране и Средней Азии. Например, Негмати А. Н. пишет, что жители Самарканда и окрестных селений в высшей степени торжественно отмечают наступление последнего вторника накануне Нового Года по персидскому календарю (Новруз) [9, c. 38]. После захода Солнца народ разжигает костры, поют песни, играют на национальных инструментах. Под звуки бубна они организуют факельное шествие к окраине реки и там устраивают празднества. Они прыгают через разведенные ими костры и купаются в реке. Более зажиточные таджики в этот день организуют совместные трапезы для малоимущих сограждан. Прыгая через костры, они желают от природы обильного урожая, и ищут защиты от злых духов и джиннов. Прыгают через костер даже женщины, с грудными детьми надеясь, что таким образом они в течение года будут избавлены от напастей и несчастий.
Сохранились в настоящее время и другие атрибуты этого зороастрийского праздника. Например, зороастрийцы наполняли сосуды семенами пшеницы или ячменя, заливали их водой, а затем, когда они прорастали, относили их домой, и ставили в особое место [3, c. 72]. Точно также в настоящее время оставляют на прорастание семена злаков к празднику в Азербайджане, Иране и Средней Азии [5, c. 115]. На праздничный стол зороастрийцы ставили яйца — символ зарождения жизни и специфические сладости [3, c. 72]. Они присутствуют на праздничных столах и в настоящее время [5, c. 115].
Как видно из приведенного выше краткого обзора сущности и истории происхождения праздника Новруз, он имеет доисламское происхождение и его философия, а также обрядность не имеют к исламской религии никакого отношения. Несомненно, что помимо иранских национальных компонентов в этот праздник были привнесены и языческие тюркские обряды. Дело в том, что в древнейшие времена тюрки (туранцы) и иранцы имели самые непосредственные культурные контакты, которые продолжаются до сегодняшнего дня. Сведения об этом содержатся и в Авесте (Ард-Яшт 17: 38). Более того, исторические корни (языческое и зороастрийское прошлое) и натурфилософская сущность этого праздника находится в противоречии с Исламом, сущность которого заключается в строгом единобожии и отрицании преклонения перед природными силами.
Классическое исламское учение не имеет тенденций к компромиссам с языческим наследием прошлого. Причем эта бескомпромиссность проявляется как с языческими традициями самих арабов, так и в случае с неарабами. Таким образом, синкретизму в классическом Исламском учении места нет. Это утверждение подкрепляется многочисленными примерами из исламских первоисточников и истории, в том числе и по данному вопросу о совместимости языческих праздников и обычаев с Исламом. В самых авторитетных сборниках хадисов пророка Мухаммада недвусмысленно дается понять, что Исламское мировоззрение не приемлет праздников доисламской эпохи. Наиболее характерен в этой связи следующий хадис:
Передано Анасом: «Когда Пророк приехал в Медину там народ справлял 2 праздника. Эти дни были днями веселья и радости. Пророк спросил: «А что это за дни (в чём их сущность)?» Ему ответили: «Во времена джахилии (язычества) мы развлекались в эти дни. Пророк ответил: Аллах вам заменил те два праздника на два более полезных праздника — это Курбан и Ураза». (Абу Дауд, Салят 245, (1134); Насаи, Идайн 1, (3, 179) [6, c. 452].
Обращает на себя внимание тот факт, что пророк даже не попытался приспособить те два языческих праздника под обрядность новой религии, которую он проповедовал. Он сразу же отменил их и заявил, что взамен мединцы будут справлять совсем другие по сущности праздники, которые, по словам пророка, принесут им больше пользы.
Еще одним примером бескомпромиссной борьбы пророка с пережитками языческих традиций является следующий хадис:
Сабит ибн ад-Даххак рассказывал: «Однажды один человек дал обет зарезать жертвенного верблюда в Буане, и спросил об этом мнение пророка. Тот спросил: «Стоял ли на этом месте какой-нибудь языческий идол, которому поклонялись люди?» Ему ответили: «Нет». Пророк опять спросил: «А проходили ли там какие-нибудь празднества идолопоклонников?» Люди ответили: «Нет, не проходили». Тогда Мухаммад сказал: «Исполняй свой обет, т.к. не следует исполнять обет, данный в неповиновении Аллаху, а также в том, чем не владеет сын Адама». (Абу Дауд, 13313).
Как следует из данного хадиса, пророк даже запрещал совершать исламские ритуалы и обряды жертвоприношения на местах аналогичных сборищ язычников прошлого, опасаясь того, что люди могут невольно вспомнить на этих местах о прошлых традициях и начать посвящать свои обряды лжебогам.
Из работ всех признанных ученых 4 ортодоксальных масхабов Ислама (Ханафи, Шафии, Малики, Ханбали), можно заключить, что Исламское мировоззрение вообще не признает никаких праздников помимо Идайна (2 праздника — Поста и Жертвоприношения) и не допускает проведения каких-либо альтернативных празднеств в религии помимо указанных 2-х.. В книгах по фикху все шариатские правила и законоположения приводятся только в пределах Идайна [6, c. 452-479]. В Коране же, согласно авторитетным мусульманским толкователям, в суре 22, аятах 28 и 29 упоминаются обряды праздника жертвоприношения [8, c. 5445].
Судя по следующему изречению пророка Мухаммада — «Аллах проклянет всякого, кто поддерживает тех, кто вводит в религию нововведение» (Муслим, Адахи 43, (1978), Насаи, Дахая 34, (7, 232) [7, c. 159], — можно заключить, что с точки зрения исламского вероучения введение ритуалов и праздников неисламского происхождения в религию не допускаются, хотя такие попытки, на примере Новруза, в истории отмечались и отмечаются. Это явление имеет место в связи с тем, что некоторые люди пытаются приспособить привычные им национальные традиции своих народов под исламское вероучение, которое по своей сути наднациональное. Например, это отмечается в сборнике «Мусульманские праздники»: «Персо-язычные народы отмечали Новруз с особой торжественностью, а затем этому празднику придали исламскую окраску» [9, c. 36].
В заключении необходимо отметить, что все попытки некоторых людей представить Новруз или другие неисламские праздники как мусульманские лишены какой-либо научной или исторической основы. Кроме того, согласно положениям Исламского вероучения, приведенные в данной статье, делать это категорически запрещатся. Подобные попытки оказывают негативное воздействие на саму идею универсальности Исламской религии, ее всеобщности, глобальности и представляют собой попытки представления этой мировой религии в узких рамках своих национальных и племенных воззрений.
Ссылки на литературу:
1. «Авеста» в русских переводах (1861-1996). СПб., «Летний сад», 1998.
2. Nebiyev. A. «Novruz bayrami». Baki, «Yazici», 1990.
3. Дорошенко. Е. А. Зороастрийцы в Иране. М., «Наука», 1982.
4. Бойс. М. «Зороастрийцы. Верования и обычаи». М., «Наука», 1987.
5. «Novruz. Seyrler. Xalg oyun ve tamasalari». Baki, «Yazici», 1989.
6. Zuhayli. V. «Islam fikhi ansiklopedisi» c. 2. Istanbul, «Feza yayincilik» 1994
7. Canan I. «Kutub-i Sitte muhtasari (tercume ve serhi)», c.15. Ankara, «Akcag yayinlari», 1995,.
8. Ibn Kesir. «Hadislerle Kur’ani-Kerim tefsiri», c. 10. Istanbul, «Сagri yayinleri», 1990.